Кто не любовался в наших лесах и парках грациозными древесными белками, которые зимой носят скромные серые шубки, а летом меняют их на ярко-рыжие? Именно такие белочки, т. е. один-единственный зоологический вид заселяет не только территорию нашей страны, но практически и всю Европу. Если же мы окажемся в тропических лесах Юго-Восточной Азии, то увидим другую картину. Ведь только в одном из совсем небольших ее уголков, в тропиках Вьетнама, насчитывается 16 видов древесных белок, а на всей территории Юго-Восточной Азии зоологами их обнаружено уже 55 видов!
Тропики Вьетнама.
Древесные белки, населяющие тропики Вьетнама, отличаются друг от друга и размерами и своим внешним видом. Самыми маленькими являются 4 вида полосатых белочек, относящихся к роду Тамиопс (Tamiops), их масса, в среднем не превышает 50 г. Эти трудно уловимые белочки «поют», как птички, и кажется, что они перемещаются по стволам и веткам деревьев даже быстрее птиц. Самые же большие белки, которых называют «гигантскими», относятся к роду Ратуфа (Ratufa), их масса достигает 3 кг, а хвост имеет длину более чем полметра!
Гигантская двухцветная белка (Ratufa bicolor).
Но наиболее распространены в Южном Вьетнаме белки средних размеров, относящиеся к роду «прекрасных» белок — Callosciurus. Из них на юге Вьетнама преобладает вид желтолапых белок (Callosciurus flavimanus). Их масса редко превышает 400 г, а длина хвоста не более 24 см. Эти белки действительно очень красивы, с выразительными ярко-синими глазами и пушистым хвостом.
Молодая желтолапая белочка из рода «прекрасных» белок (Callosciurus flavimanus).
Казалось бы, эти зверьки созданы только для украшения леса. Но на самом деле, они, как и другие грызуны, распространяющие семена и плоды растений, играют одну из ведущих ролей в тропических экосистемах, и, прежде всего, в поддержании стабильной структуры тропического леса.
Воды реки Донгнай отливают небесной голубизной в сухой сезон.
Население грызунов можно условно разделить на две группы: наземных грызунов, живущих на грунте, и древесных, обитающих, в основном, в древесном пологе. Экология древесных грызунов в тропическом лесу, в частности, экология белок, совсем мало изучена. Нам нужно было получить надежные данные об их видовом разнообразии, численности, о размерах занимаемых ими участков обитания, о соотношении между постоянными жителями (резидентами) и мигрантами и т. д. Для получения такой первичной экологической информации используется метод мечения, когда грызунов отлавливают, метят, а потом выпускают в месте отлова.
Около входа на тропу Афзелия Герман Кузнецов…
Мы изучали сообщество грызунов в одном из лучших заповедных мест Южного Вьетнама — Национальном парке Кат Тиен. Естественная граница этого заповедника на севере и северо-востоке проходит по реке Донгнай, воды которой отливают небесной голубизной в сухой сезон и становятся буро-коричневыми в период дождей.
… и Татьяна Филатова.
В известной русской пословице недаром говорится: «Лиха беда — начало». Именно так можно назвать начало нашей полевой зоологической работы в Кат Тиене на участке тропического леса вдоль реки Донгнай. Теперь-то, проработав в Кат Тиене около 3 лет, мы знаем, что участок этого леса, нарушенный хозяйственной деятельностью человека, по своей структуре никак не мог быть местом высокой численности белок, их постоянного «компактного» проживания. Это место для них, вероятно, транзитное, где они бывают «мимоходом». Но это мы знаем сейчас! А вот тогда, приходя из леса «с пустыми руками», мы очень переживали. Нас утешало только то, что здесь успешно отлавливались другие мелкие млекопитающие (и не очень мелкие, однажды, например, к нам в ловушку попался злобно огрызающийся мангуст). Но ни одной белки в этом лесу мы отловить так и не смогли.
Kрона дерева афзелии.
С грустью собирали мы ловушки в последний день экспедиции, нанизывали их на бечевку, перекидывали через плечи и относили к нашему базовому жилью. Добираться с ловушками до домика, где мы жили, приходилось не один раз: ловушек было много, они были тяжелые, а от леса до дома нужно было пройти около 5 км. Идем, на термометре 36 °С в тени. На полпути, возле моста через небольшую речку Бень Кы, заполняющуюся водой во влажный сезон, присаживаемся отдохнуть. Мимо нас лихо мчится на велосипеде наш молодой коллега, почвенный зоолог. А у нас пока нет велосипедов. Это уже через 2 месяца, в следующую экспедицию, руководство Тропического Центра приобрело их для нашей работы. Встаем, устало улыбаемся, вспоминаем некрасовское «Знай, работай, да не трусь… » и двигаемся дальше. Покусанные москитами, со следами от многочисленных укусов пиявок, муравьев и клещей возвращались мы в город Хошимин в конце декабря: отдохнуть от полевых условий, написать отчет и продумать план следующей экспедиции.
Молодые плоды афзелии.
Там на берегу реки Сайгон, плавно катящей свои воды в совсем близкое Южно-Китайское море мы и встретили Новый год. Под затейливо украшенными пальмами вьетнамские коллеги устроили настоящий праздник в ресторане при нашей гостинице «Petro Hotel». После скромной экспедиционной еды мы наслаждались обилием местных изысканных блюд из креветок, улиток и кальмаров. Заботливые вьетнамские повара не забыли порадовать нас и традиционной русской едой, состоящей, по их мнению, из борща и винегрета.
Зеленый росток афзелии.
В конце января мы опять в Кат Тиене и начинаем работу с поиска участка первичного, ненарушенного леса, не испытавшего антропогенного воздействия, т. е. практически не тронутого хозяйственной деятельностью человека. Теперь мы обследуем различные уголки Кат Тиена уже не пешком, а на своих новых железных конях — велосипедах известной фирмы «Martin».
Пушистая лангбианис непохожа на типичную крысу.
Удача улыбнулась нам, когда мы доехали по бетонной дороге до указателя, на котором было по-латыни написано слово «Афзелия». Оно очень благозвучно и напоминает женское имя. Но Афзелия — это не женское имя. Это 9-километровая пешеходная тропа, проторенная в тропическом лесу Национального парка. Сама тропа получила свое название от произрастающей там древесной породы Afzelia xylocarpa. Стволы этого дерева напоминают по форме ветвистые козлиные рога, отсюда и латинское слово «xylocarpa».
Рано утром на невысокой лиане нас ожидала первая белочка.
Это очень редкое дерево. Таких деревьев осталось во Вьетнаме совсем мало. Недавно нам удалось рассмотреть в бинокль, как оно цветет — крупными белыми цветами. Почему в бинокль — потому что дерево очень высокое, иногда выше 50 м, с густой кроной, в которой, как на «грядках», растут орхидеи, папоротники и различные виды лиан.
Очередная красавица белочка с вьетнамцем Непом.
Созревшие плоды этого дерева представляют собой черные подошвообразные стручки. Позже мы выяснили, что молодые нежно-зеленые плоды с розовыми семенами — излюбленный беличий корм. Нам даже повезло найти в зарослях один проросток афзелии, проклюнувшийся из подошвообразного стручка. К сожалению, таким нежным проросткам очень трудно сражаться за выживание в условиях буйной тропической растительности, и размножение афзелии в условиях тропиков пока еще нерешенная проблема.
Соневидная древесная мышка, масса которой всего 16-17 г.
Раздвинув обвитые лианами кустарники, начинаем передвигаться вдоль тропы. Пройдя 5—6 м, видим корень гигантского дерева. Около него мы и оставляем свои велосипеды, так как по узкой тропе, перевитой лианами, перегороженной стволами упавших деревьев и валунами из туфа, можно пробираться только пешком. Вскоре оказалось, что этот огромный корень раньше нас облюбовала себе кобра для постоянного жилья. И однажды, потревоженная стуком велосипедов, она высунула оттуда свою черную змеиную голову. После чего женская половина нашей «команды» благоразумно выбрала другое, более безопасное место для стоянки своего велосипеда, но бесстрашная мужская половина не побоялась соседствовать с коброй, считая, что в таком месте велосипед находится под надежной охраной.
Многоножка почти дочиста обгрызала приманку.
Участок леса, через который была проложена тропа, сразу понравился нам своим разнообразием. Эта тропа пересекала и небольшие открытые поляны, и заросли бамбуков, и две маленькие речушки, выглядевшие безобидными низинами в сухой период, но во влажный сезон они доверху заполнялись водой. Чтобы перебраться через них, приходилось устраивать переправы из стволов небольших деревьев, а потом устилать валежником прибрежные «топи», чтобы совсем не завязнуть в грязи. Над более широкой из речек висела длинная толстая лиана, как будто специально протянутая для того, чтобы держаться за нее во время переправы. Кроме речек приходилось преодолевать и другие «полосы препятствий»: карабкаться через поваленные деревья, почти ползком пролезать под низко нависшими зарослями бамбуков и ротанговых пальм, осторожно обходить скопления валунов из туфа. И все время приходилось быть начеку, чтобы не напороться на толстые иглы, торчащие из стволов некоторых деревьев (обычно они длиной с наш мизинец и заострены, как хорошо отточенное копье) ; не зацепиться за лианы, протянувшиеся и по земле, и наверху между деревьями. Особенно нужно было опасаться тоненьких лианок с нежными зелеными листиками, которые «намертво» прилипали к открытым участкам кожи.
На бревне грелась большая ящерица – мабуя.
Но зато потом, преодолев эти преграды, мы добрались до участка настоящего практически не тронутого человеком тропического леса: светлого, с колоннадами высоких деревьев, таких, как афзелия и лагерстроемия, создающих прекрасный зеленый полог, защищающий от палящих солнечных лучей. Здесь практически не было ротанговых пальм, бамбуков и колючих кустарников.
Эта юная тупайя родилась и выросла в дуплянке.
В этом месте мы и расставили большую часть наших ловушек. Развесить ловушки на лианах и ветках деревьях нам помогал вьетнамский паренек из соседней деревни, которого звали Неп. Мы ему очень благодарны за помощь. В эти «верхние» ловушки к нашей обычной приманке (земляной орех и маниок, обмазанные ароматным растительным маслом, приобретенным на рынке еще в Москве) мы специально, чтобы привлечь белок, добавили кусочки ярко оранжевой папайи, или «дуду», по-вьетнамски. Ведь, судя по литературным данным, у белок цветное зрение, и их должны были привлекать яркие плоды.
Гладкохвостая тупайя (фото Игоря Полько).
Ловушки установлены, теперь наша задача проверять их 2 раза в день, а через день вносить свежую приманку. На земле ловушки начали активно «работать» уже через сутки. Конечно, первыми, их навестила рыжая колючая крыса сурифер (Maxomys surifer) — доминирующий вид крыс в Южном Вьетнаме. Древесные ловушки тоже не пустовали, но в них поначалу забирались не белки. Увидев силуэт зверька в ловушке высоко над землей, в густой зелени деревьев, мы бросались снимать ее, ожидая увидеть белочку. Но, увы! Это оказывалась или крупная крыса леопольдамис (Leopoldamys sabanus), размером с белку, или маленькая каштановая крыса нививентер (Niviventer fulvescens), или серо-коричневая раттус (Rattus koratensis), а изредка попадалась и симпатичная лангбианис (Niviventer langbianis), последняя мало похожа на типичных крыс.
В канун Нового года нас порадовал визитом маленький добродушный лори.
Потом белки стали попадаться каждый день, утром и вечером. Тогда, в январе 2005 года, мы за 15 дней отловили 26 белок, но некоторые из них заходили в ловушки повторно, так что общих отловов насчитывалось 37.
Всего же, проработав на афзелии, в течение года (с января 2005 по январь 2006 года) мы отловили 173 желтолапых белки. Иногда в день попадалось в ловушки до 8—11 зверьков. Удалось получить данные о размерах участков, где обитают белки, а также и о количестве резидентов и мигрантов. (Недавно нам сообщили, что одна из помеченных нами белок попалась в ловушки вблизи нашей тропы через 4 года).
Нам удалось выяснить, как изменяется пространственное распределение белок в тропическом лесу в зависимости от влажного или сухого сезона. Мы узнали, как менялась годовая динамика численности белок; когда наступает у них период размножения; чем они питаются; на какой высоте предпочитают перемешаться в тропическом лесу и строить свои гнезда, какие хищные птицы успешно охотятся на них и многое другое.
Высоко в древесном пологе также обитало много маленьких древесных грызунов. Они известны как соневидные древесные мыши Chiropodomys gliroides, масса одной такой мышки всего 16—17 г. Некоторым молодым мышкам удавалось иногда съесть маниок и выскользнуть через ячейки в проволочной сетке наших ловушек, и мы не сразу могли догадаться, кто же ворует нашу приманку и ловко ускользает из ловушек.
А вот в ловушках, установленных на земле, нам постоянно вредила ярко-коричневая многоножка, похожая на большую гусеницу. Она пролезала в ловушки через проволочные ячейки, почти дочиста обгрызала приманку, совсем не предназначенную для нее, и спокойно уходила таким же путем.
Многоножек мы часто видели и на земле, и на стволах поваленных деревьев и никак не ожидали от них такого аппетита, пока не поймали на месте преступления.
За время работы мы познакомились и со многими другими обитателями афзелии. Каждый раз, около полудня, когда мы заканчивали утреннюю проверку ловушек и уходили из леса, на бревне перед речкой обычно грелась большая ящерица — мабуя, которая, очевидно, привыкла к нам и не спешила убегать.
На высоко поднятом над землей сломанном дереве любили бегать небольшие пушистые темно-коричневые зверьки с узкой, хищной мордочкой, большие любители разорять птичьи гнезда и съедать их яйца. Это тупайи (Tupaia belangeri). Пять из них попались к нам в ловушки, и естественно, были помечены, а потом выпущены обратно в лес. Две таких тупайи умудрились родиться и вырасти в дуплянке, которую вьетнамский орнитолог Тхинь соорудил для изучения птиц.
Попадались нам тупайи и другого вида, значительно более мелкие, так называемые гладкохвостые тупайи (Dendrogale типпа), которые нередко издавали резкие пронзительные крики при неожиданных встречах с нами.
А в канун Нового года порадовал нас своим визитом маленький добродушный лори, который мирно посапывал в ловушке. Когда мы его разбудили, он дружелюбно уставился на нас огромными карими глазами, не торопясь, вышел из ловушки, уселся на руках и совсем не спешил уходить в лес.
Много интересных встреч подарила нам афзелия. А самое главное, в результате исследований удалось сделать ряд важных выводов об особенностях экологии сообщества грызунов в условиях ненарушенного тропического леса. До сих пор тропический лес и законы его функционирования во многом остаются неразгаданными. Тот, кто поработал в тропиках Вьетнама, остается очарованным ими на всю оставшуюся жизнь.
Автор – Герман Кузнецов, доктор биологических наук; Татьяна Филатова, кандидат химических наук. Фото авторов. Источник: журнал «В мире животных» 2012, № 3.
Свежие комментарии